Такие вопросы портал «Дебри-ДВ» адресует ветеранам журналистики, но обменяться мнением могут и авторы помоложе, которым небезразлична судьба печатного, эфирного и электронного слова.

 

Итак, первый вопрос - ветерану хабаровской журналистики, писателю и публицисту Владимиру Иванову-Ардашеву.

 

 

- Вы имеете в виду, было ли так же плохо журналистам в период личной неустроенности? Да, неоднократно. Журналистику ведь не отнесешь к числу богатых на зарплату профессий.

 

Помню, когда вначале семидесятых зарплату для корреспондентов газет подняли до ста десяти рубликов, наши пожилые коллеги с горечью говорили: а вы бы попробовали, как мы, пожить на семьдесят рэ в месяц!

 

Сейчас такое сравнение ни о чем не говорит, но это было очень мало, и гонорары тоже были весьма скромные. Правда, статус социальный у журналистов тогда был высоким, и власть порой поддерживала, даже орденами награждала, выделяла квартиры.

 

Сейчас ни зарплат, ни квартир, ни тем более гонораров для нештатных корреспондентов, хотя в западном буржуазном обществе, столь любимом нынешними российскими реформаторами, «фрилансеры», или «свободные перья», всегда имели поддержку в виде гонораров.

 

Сам я публикуюсь не только в России, но и за рубежом, хотя деньжат оттуда не имею, но не отказался бы, поскольку труд должен оплачиваться. Но Запад, как я понимаю, подкармливает лишь удобных ему и оппозиционно настроенных к нынешней российской власти, а журналисты и писатели пусть витают в творческих облаках, хотя публикуют меня и там, и здесь охотно, ведь темы интересные.

 

 

- Да, есть и такие. Но я говорю о пожилых журналистах, выброшенных на обочину жизни. Сам когда-то прошел путь от корреспондента до редактора и директора СМИ, пусть даже скромного. Поэтому по-прежнему считаю себя обычным информационным работягой, и не стал бы сетовать на безденежье, но коль уж вы спросили…

 

 

- Может и так. Помните, у немецкого писателя Ганса Фаллады был роман «Каждый умирает в одиночку»? Так и каждый из нас - это вообще-то частный случай, что-то вроде песчинки в круговороте газетной жизни. Но дело в том, что я не только публицист, но и историк по образованию, и когда-то основательно изучал психологию журналистики, как профессии, получал даже зарплату за свою аналитику, поэтому в сути вопроса разбираюсь.

 

Не буду повторять очевидное, а именно - новые информационные технологии, губительные для прежних «бумажных» СМИ, а напомню о зигзагах региональной информационной политики. Так, при Хрущеве разом упразднили многие ведомственные газеты, замахнулись и на районные, посчитав, что газет «слишком много», потом спохватились, но десятки опытных журналистов только в одном нашем крае были выброшены на улицу. Волновало ли это более удачливых коллег, а уж тем более нынешнюю журналистскую молодежь? Вряд ли.

 

Можно привести и более свежий пример. Так, в конце девяностых тоже был кадровый обвал, причем, считаю, во многом преднамеренный. В то время, как раз перед дефолтом, съевшим наши многолетние сбережения, я вернулся в Хабаровск из разоренного Амурска, где немало лет проработал редактором на оборонных предприятиях и получал солидную зарплату, и столкнулся не просто с безработицей журналистов, но и… поеданием ветеранов новыми редакционными хозяевами. И это наблюдалась всюду - в газетах, на радио и телевидении.

 

Новые боссы, особенно в эфирных СМИ, мстили опытным журналистам, заменяя их на покладистых новичков. Помню, как мой бывший коллега по краевому радио, ставший ненадолго боссом, вдруг превратился в… дворника. Кто-то спился, были даже случаи суицида.

 

Не хочу обидеть молодых, но и они сыграли роль невольных информационных «штрейкбрехеров», когда ветеранов отправляли восвояси. Фамилии боссов называть не буду, но их личный опыт приобщения к журналистике был невзрачным, поэтому, когда пришло их время, стали сводить счеты с более талантливыми коллегами.

 

У меня тоже был один такой подчиненный, когда-то работал телеоператором, потом пролез в чиновники и стал нашептывать боссам, что бородач с двойной фамилией уж очень строптив. А этот строптивец - журналист с сорокалетним стажем, член двух творческих Союзов, автор десятка книг, отмечен многими наградами. И такие недоброжелатели есть и у других пожилых коллег.

 

Вот почему, считаю, краевое отделение Союза журналистов России крайне необходимо - и как профсоюз, и как орган, объективно оценивающий заслуги журналистов.

 

Надеюсь, что на предстоящем краевом медиафоруме, а затем и региональном, во Владивостоке, именно журналисты, а не чиновники будут задавать тон в дискуссиях, и эти мероприятия не превратятся в обычные посиделки и «галочку» для отчетов.

 

 

- Не буду повторять насчет гибнущих изданий - это и так на виду. Скажу ли, что мы очевидцы своеобразного «девятого вала», или «идеального шторма», как говорят зарубежные журналисты, когда совпадают многие негативные факторы, это и смена информационных технологий, и экономические неурядицы, и фактор субъективный, а именно - политика местных властей, распоряжающихся немалыми средствами, выделяемыми государством на поддержку СМИ.

 

Было бы честнее, если бы в один печальный момент нам, журналистам, попросту сказали: идите к черту и выживайте, как можете! Но так никогда не скажут, а будут лукавить, распределяя средства на свое усмотрение, по принципу лояльности.

 

Поймите меня правильно, я вовсе не призываю «выйти на баррикады» во имя некоей четвертой власти, как любили ее изображать западные журналисты. Но отстаивать свои профессиональные права нужно обязательно.

 

Кому-то из наших недоброжелателей порой кажется, ну вот, приструнили эту неудобную прессу, посадили на короткий поводок, а то и вовсе задавили экономически. Но в том-то и дело, что журналистика, как бы ее ни называли и какие бы технологии при этом ни использовали, будет жить всегда. И уже стал хрестоматийным пример, когда люди творческие, вроде Энгельса и Муссолини, разочаровавшись в «скучной действительности», пытались изменить ее радикально. Разве такие агрессивные методы нам нужны?

 

 

- Да, вполне возможно, ведь мы живем в те самые роковые времена, о которых когда-то предупреждали прозорливые русские писатели.

 

 

- Почему бы и нет. И не потому, что историк по профессии и занимался аналитикой профессионально. Даже выигрывал пари у людей неглупых и причастных к информационной политике, предсказав генеральное секретарство Андропова и Горбачева. Но кому это сейчас интересно? Да и возраст дает о себе знать, когда понимаешь, что при любом политическом раскладе окажешься, как и все ветераны, не у дел. Поэтому о радикальном переустройстве уже не мечтаю, просто пишу книги, размышляя об истории и былых пророках, которых тоже можно назвать писателями и журналистами.

 

А созерцать руины былых хабаровских СМИ, конечно, грустно. Но утешает, что упрямые журналисты, мои коллеги, публикуют воспоминания о былой журналистике, как Михаил Карпач и Геннадий Ведерников, уже подготовившие объемные рукописи о былом и, надеюсь, грядущем расцвете местной журналистики.

 

Поэтому фразу «кому бродить по информационному кладбищу», уже не раз мною высказанную, не надо понимать буквально. Да, кризис есть, но есть и надежда, что все еще изменится к лучшему, и нужно действовать, быть журналистом, тогда и улыбнется удача.